К френдам и посетителям.
Вальс-бостон.
Вальс-бостон «Прощание с клубом»…
С 24.04.09., со дня организации нашего клуба прошло чуть более полугода, можно подводить итоги…
I
Простая мелодия прощального вальса…
Дамы приглашают кавалеров: «Пусть лучше в клубе будет три человека, но это будут бедлокурые бестии атлетического телосложения с беспощадностью во взоре, чем будет куча фриков, притянутых из других фрикоидных кружков.
И в моей шутке кстати лишь доля шутки. Я за сворачиввание обеими руками. Слава Якушеву! Слава Тихонову!»
(Xredbydlox)
( Collapse )
Реплика. Сова Минервы и Слово…
Иногда ты обязан совершить поступок, руководствуясь простейшим правилом: Кто, - если не ты?
А, иногда, нужно чувствовать свою ответственность идеологического душеприказчика…
Энгельс как-то сказал Каутскому: «…я являюсь литературным душеприказчиком Маркса, и это возлагает на меня определенные обязанности». (Письмо от 23 февраля 1891 г.)
( Collapse )
Кукловод. Страшное повествование...
Кукловод.
(Бифуркационная круг-верть Гонтмахера.)
То, о чем, может быть, не следовало говорить…
То, что, может быть, следовало выбросить…
I.
Аксиома: «Иудео-христианский» мир не почитает потомков своих "отцов-основателей".
Говорят, что за особый «прищурочек», присущий их образу жизни, впервые проявившийся во всей своей губительной силе для судьбы самого нарождающегося «иудео-христианского» мира во времена его перехода от Ветхого к Новому Завету.
( Collapse )
Учение о житиии Александра Зиновьева.
Держи людей на дистанции.
Сохраняй независимость поведения.
Относись ко всем с уважением.
Будь терпим к чужим убеждениям и слабостям.
Не унижайся, не холуйствуй, не подхалимничай, чего бы это ни стоило.
Не смотри ни на кого свысока, если даже человек ничтожен и
заслужил презрения.
( Collapse )
МАТЬ. "Стало тихо, чутко..."
В конце улицы, - видела мать, - закрывая выход на площадь, стояла серая
стена однообразных людей без лиц. Над плечом у каждого из них холодно и
тонко блестели острые полоски штыков. И от этой стены, молчаливой,
неподвижной, на рабочих веяло холодом, он упирался в грудь матери и проникал
ей в сердце.
( Collapse )
МАТЬ. (Продолжение).
Переулок круто поворачивал влево, и за углом мать увидала большую,
тесную кучу людей; чей-то голос сильно и громко говорил:
- Ради озорства, братцы, на штыки не лезут!
- Ка-ак они, а? Идут на них - стоят! Стоят, братцы мои, без страха...
( Collapse )
МАТЬ. (Окончание).
Глядите все! - кричала она, вставая, взмахнув над головою
пачкой выхваченных прокламаций. Сквозь шум в ушах она слышала восклицания
сбегавшихся людей и видела - бежали быстро, все, отовсюду.
( Collapse )
Молчите твари! И меня прикончат...
"Молчите, твари! И меня прикончит, по рукоять вогнав клинок, тоска, и будет выть и рыскать сукой гончей душа моя, ребенка-старичка»…
"С отрубленной кистью левой руки, культяпку которой он тщательно прятал в глубине пустого рукава, с перебитым во время гражданской войны коленным суставом, что делало его походку странно качающейся, судорожной, несколько заикающийся от контузии, высокий, казавшийся костлявым, с наголо обритой головой хунхуза, в громадной лохматой папахе, похожей на черную хризантему, чем-то напоминающий не то смертельно раненного гладиатора, не то падшего ангела с прекрасным демоническим лицом..."
( Collapse )